Я – некрасивая. Из дневника.

Домой я шла одна. Я записок не подавала. То, о чем говорила Марина Михайловна, меня не касается. Мне ничто не угрожает. На меня никто не посмотрит, какой бы скромной я ни была. И глаза у меня не те, и фигура не та. Раньше я была безразлична ко всему этому. А теперь все чаще и чаще посматриваю в зеркало. Кто на меня обратит внимание? И в душу никто не станет смотреть. Ничего хорошего и там не увидит.

Меня догнала Марина Михайловна.   Мы   снова   пошли  через парк.

 - О чем думаешь, Лена? — взяла меня под руку. Она, очевидно, так спросила, чтобы прервать молчание, но я ответила ей. Рассказала обо всем, что думала.

—  Пусть это тебя не беспокоит, моя хорошая!  Глаза у тебя очень красивые.  Голубые глаза у темноволосой девушки — редкость. Все у тебя будет красивым. Девушки в твои годы еще растут и растут. Оформляются, как говорится. Я в твои годы такой угловатой и неуклюжей была, что и на девушку не походила, а потом выравнялась. Красавицей, как видишь, не стала, но радость дружбы познала. И ты познаешь.

Потом Марина Михайловна пригласила меня к себе. На этот раз я не смогла отказаться.

Красиво у нее. Много книг, картин. Познакомилась с ее мужем и сыном. Какая хорошая семья. Вежливые все, внимательны друг к   ДРУГУ.

Пригласили меня к столу. А мне стыдно-стыдно, за себя, за свой класс. А как мы приняли Марину Михайловну, когда она впервые зашла в класс! Я сказала об этом Марине Михайловне. Хотела извиниться и за себя, и за всех. Марина Михайловна улыбнулась.

—  Не важно, как встречают, важно, как провожают. Кроме того, человека ценят прежде всего за то, каким он есть, а не за то, каким он был. А ты была хорошей.

Ох, какой там хорошей я была! Буду ли такой, как Марина Михайловна?

Домой меня провожал муж Марины Михайловны. Как бы я хотела, чтобы увидели меня с ним. Пусть бы подумали, что я с отцом иду. Записываю все это и плачу.

22.XI. У Светланы Козинец завтра день рождения. Она мне сама по секрету сказала и пригласила к себе в гости. Я не знала, что и ответить. Я никогда раньше ни на каких вечеринках не была. Что мама скажет?

Светлана меня успокоила: «Из наших будут только Тамара, Надя и ты. Возможно еще кто-то. Мальчиков наших не будет».

Я согласилась. Тогда Светлана опросила меня, как я смотрю на то, чтобы пригласить и Марину Михайловну. «Родители хотят, а я боюсь, не будет ли она стеснять нас. Впрочем, вряд ли она придет».

Я не знала, что ответить, но очень хотела, чтобы Марина Михайловна пришла.

25.XI. Вот и побывала я на званом вечере. Хорошо, что новое платье купили. Мама более часа вертелась около меня, присматривалась, все ли мне к лицу, что-то пришивала, утюжила и все время поучала, как мне вести, себя. Потом подвела меня к зеркалу: «Посмотри, Лена, какая ты красивая»,— сказала и заплакала. Кажется, это слова Марины Михайловны. Приходила, она.. Знаю. Посмотрела я в зеркало. Кажется, в самом деле я не такая уж некрасивая, как раньше была. Я поцеловала маму и выбежала на улицу.

У Светланы уже было шумно. Играла радиола. Мне так были рады, как будто только меня и ждали. Брат Светланы помог мне раздеться и сразу пригласил, танцевать. Мне хотелось танцевать, как Наташа Ростова, но я не могла самостоятельно и шагу ступить. Почему в нашей школе не учат танцевать? Хорошо, что вторую пластинку поставили с таким танцем, что только нужно с ноги на ногу переминаться.

Пришла Марина Михайловна. Поцеловала Светлану, поздравила родителей, улыбнулась нам, как будто только что познакомилась с нами. В комнату, где мы танцевали, не зашла. Потом мы рассматривали семейный альбом. Видно, из хорошей семьи Светлана.

Подали на стол. Начали мы усаживаться. Возле меня сел брат Светланы, напротив — молодой офицер. Он посмотрел на меня, и мне почему-то стало приятно.

Потом были песни, декламации, шутки и снова танцы. Я и не заметила, когда Марина Михайловна домой ушла. А я собиралась вместе с ней домой идти. Начали прощаться. Меня и Надю просили еще побыть, но мы отказались. Я спешила домой, чтобы мама не волновалась. Брат Светланы и его товарищ проводили нас. Сначала меня, а потом Надю.

Мама открыла мне так быстро, как будто все время возле двери стояла. Я долго ей рассказывала обо всем, а она все выспрашивала, с кем я сидела, кто домой проводил, понравилось ли девочкам моё платье. Она радовалась больше, чем я. Хорошая у меня мама.

24.XI. Светлана и Тамара целый день уговаривали меня, чтобы мы все вместе попросили Марину Михаиловну оценить наше вчерашнее поведение. Интересно знать, что она скажет. Да и попросить извинение нужно за то, что вчера мы и не заметили, как она ушла. Хорошо, что отец Светланы проводил ее. А мы такие разини. Просто стыдно. Когда уже мы людьми будем?