Представьте себе…

Пусть бы студенты вживались в образы своих учеников, пусть бы представляли себе, что те думают в той или иной ситуации, как поступают, с чем могут согласиться, с чем не могут.

Одна моя знакомая учительница говорила мне: «Я время от времени повторяла свою жизнь. С первоклассниками я была первоклассницей, смотрела на жизнь широко открытыми глазами, восторгалась всем необычным; с пятиклассниками плавала вокруг света, летала на луну, хранила массу различных тайн; с десятиклассниками мечтала о будущем, вела дневник, переживала неудачи первой любви. Не умей я этого делать, я не пользовалась бы доверием у своих учеников».

Мне кажется, что Марина Михайловна также умеет преображаться, умеет представлять себя на месте отдельных учеников, становиться на их позицию, не забывая, конечно, и собственной позиции педагога. Это очень важно в отношениях с девятиклассниками. Девятиклассники — это люди, которые получили или собираются получить паспорт. В ряде стран в их возрасте уже женятся и выходят замуж. Между юношами и девушками начинают складываться новые отношения. Начинается, как говорят, пора любви. Правда, многие из них играют в любовь, но многие любят по-настоящему. Вспомните Ромео и Джульетту. Они были такого возраста, как наши девятиклассники. А современные дети более развиты и духовно, и физически.

Девятиклассники еще не умеют скрывать своих чувств. Они все знают о чувствах друг друга, знают и берегут чувства своих друзей, не смеются над ними, как сделали бы это пятиклассники или шестиклассники. Не удивительно, что они, девятиклассники, хотели скрыть от нового классного руководителя то, что произошло между Комарницкой и Миндаликом. Мне трудно сказать, как нужно было реагировать на поступок Комарницкой, как вообще отнестись к ее поступку. Неонила Федоровна, наш молодой педагог, сказала, что она пересела бы на другую парту, но внимания к себе не привлекала бы. Возможно. А вот Ольга Ивановна, тоже из молодых наших коллег, считает, что Комарницкая поступила правильно, что Миндалик обязательно должен был получить пощечину. Но если уж Комарницкая проявила себя таким образом, можно было поговорить со всем классом, поговорить отдельно с Комарницкой и Миндаликом, можно было и на комсомольское бюро вынести. Все варианты приемлемы, если при этом будет строго соблюден педагогический такт. Ведь педагогическая задача, как вам известно, имеет не одно, а много решений. А здесь решалась сложная задача. Марина Михайловна решила сохранить тайну совершившегося, как решили это сделать и сами ученики. Вполне возможен и такой ход. С позиций педагогической тактики он был выгоден для Марины Михайловны. Она не пошла против желания всего класса и формально не вступала в заговор с классом. Некоторые считают, что Миндалик вел себя трусливо. Почему? Думаю, что здесь не откажешь ему в благородстве. Он совсем не трус. Трусливые ученики открыто не нарушают дисциплину. Миндалик сделал ошибку и понял, что за нее должен быть наказан. Возможно, после этой пощечины он особенно почувствовал достоинство Комарницкой, возможно, это такое, несколько оригинальное, начало настоящей любви.

Теперь про «сговор» Марины Михайловны со своими воспитанниками. Я думаю, что у классного руководителя могут быть «секреты» со своими учениками. Это своеобразный игровой ход, который имеется в арсенале педагогической тактики. Такие секреты, если в них, конечно, нет ничего антипедагогического, могут сблизить классного руководителя со своими учениками. Девятиклассники — одновременно и взрослые, и дети. А дети любят секреты. Очевидно то, что Марина Михайловна не пошла жаловаться на них, не привела в класс директора, не начала распространяться о случившемся в классе, понравилось ученикам. Они почувствовали, что такой классный руководитель «подходит» им.

Теперь о классном собрании. Я не приверженец того, чтобы ученики проводили свои собрания без классного руководителя, без учителей вообще, хотя и не боюсь таких собраний. Возможно, иногда стоит практиковать и такие собрания. Пусть старшеклассники приучаются сами решать свои дела. Да разве ученики редко остаются сами? Разве не говорят они в классе обо всем, в том числе и о своих учителях? Нам следует так вести себя, чтобы ученики ничего, кроме хорошего, и сказать о нас не могли. В данном случае Марина Михайловна сделала правильный тактический ход.

—  А что вы  можете сказать о том, что Марина Михайловна выгнала ученика из класса? — спросил директор.

—  Бывают  случаи,  что ученика  нужно  попросить выйти из класса. Мы на заседании педсовета договорились этого не делать. В принципе это правильно. Но ученики должны знать, что учитель вправе  это  сделать.  Марина  Михайловна  воспользовалась  этим правом. Уверен, что больше этим правом ей не придется пользоваться.

—  Я согласен с вами, Николай Иванович,— сказал директор.— Теперь разберем второй случай, более тяжелый и более неприятный. Вам слово, Мария Степановна.

http://life-pics.ru/