Логика чувств.

Для детей логика чувств часто бывает более доказательной, чем логика мыслей.

Вспомните разговор отца с сыном в известном рассказе Чехова. Сколько ни говорил отец семилетнему сыну, что курить нельзя, что курение зло и т. д., мальчик оставался спокойным. Отец уже признался себе в полной своей беспомощности. Но вот сынок попросил рассказать ему сказку. Отец начал импровизировать нехитрую сказочку о старике-царе и его наследнике, «таком же маленьком, как ты». Наследник этот был хороший мальчик, но он курил, и от этого курения он умер, когда ему было только 20 лет. Старый и больной царь не мог управлять государством, пришли враги, убили его и все вокруг разорили.

Сказка вышла смешной и наивной, но на сына она произвела большое впечатление. Глаза его стали печальными, минуту он смотрел задумчиво на темное окно, потом вздрогнул и сказал ослабевшим голосом: «Не буду я больше курить».

Я не предлагаю вам подменять откровенные разговоры с учениками рассказыванием сказок. Я только хочу предостеречь от излишнего интеллектуализма — прямолинейного дидактизма в беседах с учениками. У нас чаще всего беседа с учениками строится таким образом: учитель упрекает в чем-то ученика, тот молчит или оправдывается, а потом просит извинения и обещает, что «больше не будет». При такой беседе ученик сразу становится в оборонительную позицию. И все мысли его идут именно в этом направлении. Он обороняется всеми средствами, отвергает даже самые явные свои проступки, пытается, как говорят, держаться до последнего. В таких случаях иногда достаточно разрушить позицию ученика, перевести его на позицию собеседника, чтобы он начал осознавать свою вину.

Не только беседа издалека, а и обычная беседа («в лоб») требует определенного мастерства от учителя, в частности умения поставить вопрос, бросить реплику, показать свое удивление или сдержаться от всякого замечания. От одного вашего опрометчивого слова ученик может замолчать, уйти в себя и не раскрываться больше до конца беседы.

Вы, я убежден, сами можете привести много примеров, когда один неуместный вопрос или одна непродуманная реплика разрушали то, что было достигнуто в результате длительного разговора с учениками. Припоминается собрание в 10 классе. Очень долго мы разговаривали с учеником Каменецкнм. Он, как мне сказали, еще в 8 классе был замешан в какой-то хулиганской затее. Его тогда в милицию вызывали. Потом за ним ничего подобного не наблюдалось. А в 10 классе он снова с кем-то связался и начал плохо себя вести. На классном собрании он долго от всего отказывался, а потом во всем чистосердечно признался и дал слово исправиться. В этот момент кто-то из учителей сказал: «Только чтобы это было серьезно, а то ты уже раз давал слово». Мы теперь не уверены, как будет себя вести в дальнейшем Каменецкпй, ведь в самый напряженный для него момент ему выразили недоверие.

Умение говорить с учениками предусматривает и умение слушать их. Умение слушать собеседника — педагогическое искусство. Если мы терпеливо выслушаем, что скажет ученик в свое оправдание, нам легче будет говорить с ним, легче доказать его ошибку или неискренность. Плохо, когда учитель не выслушивает учеников, перебивает их, придирается к каждому неудачному слову. В разговоре с учителем воспитанник всегда должен чувствовать дружелюбное к себе отношение. Учитель может сердиться, повышать голос, но так, чтобы ученик был убежден, что он ему желает добра. Некоторые товарищи забывают об этом. Тогда у учеников создается мнение, что их учителю доставляет удовольствие разбирать их проступки, специально придираться к ним, чтобы только как-то донять учеников.

Очень важно, каким тоном мы разговариваем с учениками. Тон, как говорят, делает музыку. В тоне не должно быть ни едкой иронии, ни, тем более, презрения к ученикам. Каким бы резким ни был разговор, он не должен унижать ученика. Это элементарное требование к культурной беседе. Придерживаться его — важный элемент тактичных взаимоотношений с учениками.

Вот в учительской можно наблюдать такую картину. Сидит, к примеру, Нина Васильевна и разговаривает с учеником своего класса. Сидят они на диване. Со всеми удобствами. Конечно, учений не сам сел на диван. Его пригласили. За последнее время он полечил подряд 3 двойки по математике. Учительница хочет выяснить, в чем дело.

Раньше у ученика двоек не было. Мальчик физически слаб. Учительница хочет его внимательно выслушать. Но вот в учительскую начинают сходиться учителя. Кто-то из учителей произносит, посмотрев в сторону ученика: «Вот, герой расселся, как у себя дома. Встань, когда к тебе старшие обращаются!» Ученик встал. Какой тут уже может быть с ним разговор! Нина Васильевна хотела сделать замечание этому учителю, спросить его, почему он так нетактично вмешался в чужой разговор, но промолчала. В разговор вступили еще некоторые учителя, хотя и их никто не просил об этом. На ученика посыпались разные упреки, обвинения, а на Нину Васильевну — сомнительные советы, предостережения. Очевидно, товарищи думали, что они помогли Нине Васильевне. Нет, только помешали.