Речь шла сейчас о большом артисте. Но вот рядом с Ильинским появляется на сцене Клавдия Блохина в роли десятилетней Анютки. И молодой артистке, впервые явившейся перед зрителем Малого театра, оказывается под силу нести большую тему спектакля. Сколько беспокойной, настойчивой пытливости во встревоженных глазах ее трепетной Анютки, пытающейся понять, что же это происходит вокруг, еще не знающей, «как же быть-то» в этой жизни, но уже догадывающейся, что если выживешь в ней, то непременно «изгадишься». Это пробуждающееся сознание повзрослевшего ребенка, разбуженное властью тьмы, и становится главным в характеристике образа.

Затем появляется Маринка - лицо эпизодическое в пьесе, но тем не менее дающее театру возможность еще более укрепить и обосновать свои позиции в новой трактовке «Власти тьмы». И это хорошо понимает Юлия Бурыгина. В ее исполнении роли Марины есть и трогательная поэзия чистых девичьих чувств, и горечь первого жизненного потрясения, и благородная женская жертвенность.

Так, в поисках начал человечности в старой, обездоленной народной жизни, в талантливом открытии того, что заложено для нас сегодня в глубоком подтексте толстовской пьесы, зарождался гуманистический пафос спектакля, охвативший всех его исполнителей. На этой творческой основе и возникает удивительно единый по своим устремлениям актерский ансамбль. В нем живет пытливость, беспокойство мысли, жажда поисков - все то, без чего не может быть истинного творчества. Это не только свойство молодых дарований, принесших в спектакль обаяние юной свежести. В этом отношении замечателен и такой маститый художник, как М. Жаров. Разве нет у него такой же молодой увлеченности в стремлении раскрыть все то благородное и чистое, что есть в старом, не раз битом жизнью служаке, отставном солдате Митриче, - его народный ум, его доброе, отзывчивое сердце, необыкновенную душевность!