В проникновенной речи Луначарского, посвященной памяти Маяковского, были сказаны неожиданные и в то же время очень нужные слова:

«Не все мы похожи на Маркса, который говорил, что поэты нуждаются в большой ласке. Не все мы это понимаем, и не все понимали, что Маяковский нуждается в огромной ласке, что иногда ничего ему так не нужно, как душевное слово, может быть, самое простенькое...»

Кажется, как все это несовместимо: могучий, дерзновенный, непокорный талант пламенного поэта революции - и его большая нужда в самом простеньком слове ласки. Но такова жизнь. Сердце художника живет отзвуками сердца его современника. Ему нужно н дорого это душевное словцо доброй ласки, в нем таится такая концентрированная энергия, выявляется вдруг такая вдохновляющая, чудодейственная сила, что даже самому большому таланту становится легче идти, легче дышать, радостнее творить.

Луначарский вспоминал о Марксе. То же самое мог бы он сказать и о Ленине, о характере ленинского отношения к таланту.

Это отношение определяется прежде всего тем, что художнику следует доверять. Недоверие гасит пламень его вдохновения. Он начинает все больше и больше замыкаться в себе, уходит в далекие тылы с боевых аванпостов общественной жизни, поддается болезненным настроениям мрачнейшего пессимизма, разжигает в своем сердце непомерную обиду на весь свет.