Его пытаются урезонить, пристыдить, одернуть, но он продолжает свою обывательскую проповедь:

- Конечно, мир прогрессирует. Фиговые листья и шкура зверя заменились нейлоновыми трусиками и шубкой. Стрела дикаря превратилась в ракету высокообразованного современника. Мы выросли, мы растем. Но вот загадка: в кого вырастаем?!

Ему отвечают с достоинством и уверенностью:

- Вырастаем в счастливых, сильных людей!

Но Григорий Монахов только отмахивается от этого:

- Еще бы! Мы с детских лет впитываем эту чепуху и, становясь взрослыми, обманываем себя, изо всех сил пыжимся выглядеть счастливыми.

Распустивший язык раздраженный обыватель не хочет слушать никаких доводов, он с порога отвергает все возражения:

- Надоели мне ваши розовощекие слова.

Эта своеобразная самохарактеристика героя драмы происходит в первом акте. А во втором - его духовное самообнажение продолжается с не меньшим пылом. Он держится еще более вызывающе. Все живут великим событием - советский человек поднялся в космос и облетает землю,- а воинственный отщепенец не может удержаться от брюзжания и в этот знаменательный день в истории человечества:

- Ты, кажется, оскорблен, что я не прыгаю от восторга. Видишь ли, за последние годы я привык по-скромному выражать свои чувства. В молодости я тоже любил митинги, демонстрации, а сейчас...