Это было свидание с мечтой. Мечта эта, словно пушкинское «чудное мгновенье», мимолетным видением вошла в его таежную палатку по какому-то незначительному делу и ушла. В кипучей сутолоке будничных дел он уже стал забывать о девушке, промелькнувшей перед его глазами. Но сердце напомнило о ней, и ему захотелось увидеть ее во что бы то ни стало:

«Она работает в библиотеке, ведет какой-то научный труд, была одна, встретила меня с испугом, растерялась. Но я... уж потом, на улице, понял, что я ей сказал... Как мальчик, от чистого сердца я и сказал ей, что пришел без всякого дела, ничего мне не надо, ни за чем. И помню, как внимательно и грустно глянули на меня ее умные и робкие глаза. Она сказала очень тихо, но и открыто: «Понимаю». Все. Конец. Прошло громадное мгновение, которое уже навеки вошло в мою жизнь. Что говорил о том не знаю. Да это и не важно, что я говорил... Я вышел от нее на улицу, на улице была весенняя слякоть,

Шел моросящий дождь, но я отпустил свой «ЗИМ» и пошел пешком по тротуарам. За сколько лет, не помню, мне захотелось бродить одному, а этот дождь и слякоть мне страшно нравились... Словом, в этот дождливый вечер, бродя по улице, я испытывал чувство полного счастья. Вот, собственно, и вся история моей любви...».

Признание это неожиданно вырвалось у Суходолова здесь же, на бульваре, при встрече со старым другом - известным скрипачом Яковом Армапдо, приехавшим на гастроли. Искреннее признание, вызванное потребностью поделиться с верным товарищем огромным счастьем, имело роковые последствия. Болтливый друг, мещанин и пьянчужка, рассказал об услышанном жене Суходолова. И, естественно, пошли сплетни, обывательские пересуды.