Ищущие художники обогащают искусство, движут его вперед. Это происходит тогда, когда цель исканий одухотворена высокими и благородными идеями века, идеями гуманизма, когда она выражает интересы парода, стремление к более глубокому познанию его жизни. А в чем в данном случае смысл творческих исканий драматурга? Не собирается же он пересаживать на здоровую почву искусства социалистического реализма зараженные черепки западного модернизма? Разумеется, нет! Но, желая не отстать от дурной западной моды, драматург тем самым начинает отставать от революционных традиций советского искусства, лучших традиций нашей классической драматургии. Нельзя же рассчитывать на успех пьесы, если новое, социалистическое содержание втискивается в чуждые ему формы модернистской западной литературы. Искания исканиями, но подобные эксперименты талантливого автора, надо сказать прямо, не заслуживают поощрения.

Бескрылые люди, лишенные нравственного здоровья, привлекают пристальное внимание драматурга в паше удивительное, «крылатое» время, так высоко поднимающее человека. А ведь еще в старину литература наша вместе со своими героями мечтала о крыльях для вольного полета, и жаждущая большого жизненного счастья русская женщина Катерина Кабанова страстно восклицала у Островского: «Почему люди не летают?»; и милая, трогательная чеховская Соня в деревенской глуши, в своем поэтическом воображении видела небо в алмазах. Как же далеко отстает драматург от того, чем живет сегодня наше общество!

Время действия пьесы «Нас где-то ждут...» обозначено двумя словами - «наши дни». В ней можно обнаружить некоторые знакомые приметы наших дней. Но дух времени может быть по-настоящему выражен в решающей для судьбы произведения примете - в самом характере восприятия автором современной действительности, главного содержания жизни общества. А если это так, то именно здесь и обнаруживается наиболее уязвимое место пьесы. Разрешение морально-этической темы в ней не обогащено и не возвышено тем новым, что вносит в нашу жизнь моральный кодекс строителя коммунизма, что утверждается и в самой действительности и в характере советского человека. В пьесе нет человека значительного, захватывающего богатством своего духовного содержания, своей идейной убежденностью, нравственным здоровьем и цельностью, страстью созидания, красотой дел своих.