Следующая сцена. На опушке леса сидят собравшиеся повстанцы, разбитые на многочисленные группы. Они ожидают приказа Солумана и его друга Василия. Идет разговор о том, как им трудно жить. В это время приводят еле живую от побоев Карамсаду. Со слезами рассказывает она, как по приказу Баты схватили, связали и доставили на княжеский двор отца Солумана. Зто известие еще крепче сплотило людей, поднявшихся на борьбу. И в день женитьбы княжеского сына Саатбея Солуман-Пачалиа со своим отрядом совершает нападение на княжеский двор. Рукопашный бой заканчивается победой друзей Солумана. В финале спектакля звучит призыв Солумана: Мы с Батой покончили, братья, но еще есть ему подобные. Вперед, друзья мои! Пока мечи обнажены, используем их против тех, кто сосет кровь простого народа.

Спектакль Солуман, как и другие драматические произведения Ш. Пачалиа, был показан в городах и селах Абхазии. Хотя схематизм отдельных мест самой драмы не мог не сказаться на качестве спектакля, но тем не менее отличный актерский ансамбль и, в первую очередь, блестящее исполнение роли Солумана, интересные режиссерские находки помогли в том, что ритм спектакля не был нарушен.

Много раз бывал я в тех местах, - вспоминает Шарах Абзагович, - где происходило действие моей будущей драмы. Собственно говоря, я ничего не добавил, а просто описал, немного отшлифовал то настоящее событие, которое рассказали мне жители села Гуп. И мне даже не хотелось ничего приукрашать своей авторской фантазией, ибо этот случай сам собой был готовой драмой жизни. И всякая чрезмерная натуженность или желание сделать Солумана зрелым революционером привели бы к искажению фактов. А моя задача была вывести на сцену народного героя, которому народ посвятил песню, чтобы он выглядел таким, каким он живет в памяти народной.

В середине сороковых годов Ш. Пачалиа завершает постановку еще двух спектаклей, драму А. Ласуриа Искренняя любовь и музыкальной комедии У. Гаджибекова Аршин-Мал-Алан. Второе десятилетие его творческой деятельности завершается созданным им образом партизана Чорде в спектакле Люди доброй воли Г. Мдивани.