Поэтому он так медленно, не спеша втягивает в разговор доверчивого мавра. Яго-Пачалиа безошибочно угадывает силу реакции мавра на каждое слово, произнесенное им в адрес Дездемоны. Он, хорошо обдумав, пускает в ход каждое слово, осторожно повергая в сомнение сердце благородного Отелло. Яго как бы не спеша нащупывает свою жертву, чтобы по капле вливать в нее яд ревности.

Именно так и протекает третье действие спектакля, в котором Яго слегка ранил своим ядовитым словом сердце Отелло и тут же начал отказываться, сомневаться в своих предположениях, чтобы еще больше разжечь любопытство мавра.

Самые сложные и самые интересные моменты в пьесе те, в которых актеру удается убедительно раскрыть внутреннюю сущность своего Яго; это две смены-обморок Отелло и подслушивание. В первой из них Яго-Пачалиа увивается вокруг Отелло. На каждое его слово он отвечает быстро, стараясь накалить и без того возбужденное воображение Отелло. И когда Отелло падает, теряет сознание, то Яго-Пачалиа, как орел-стервятник опускается над лежащим Отелло, жадно всматриваясь в лицо генерала. У Яго-Пачалиа глаза горят злорадным блеском. Наслаждаясь одержанной победой, он смотрит сверху, в упор, ему сейчас ничего не страшно. Хищная улыбка застыла на лице Яго-Пачалиа, одна нога его со всей силой стоит на груди неподвижного Отелло. Но как только тот шевельнулся, Яго-Пачалиа отскакивает в сторону, готовясь к следующей атаке, чтобы окончательно добить свою жертву.

Сцена подслушивания была кульминационной в борьбе за окончательное отравление души мавра. Но здесь Яго-Пачалиа более спокоен, чем в предыдущей сцене. Он с улыбкой расспрашивает Кассио о его любовных похождениях. Слова его четки, громки и медлительны. Конечно, все это для разжигания гнева, подслушивающего Отелло.