Оба спектакля, долго не сходили со сцены. Шли они и во многих селах Абхазии, а отдельные зрители по нескольку раз ходили в театр, чтобы увидеть веселые лица любимых актеров, занятых в спектакле.

Наряду с актерской и режиссерской деятельностью Ш. Пачалиа пробует свои силы и в области драматургии. В первое десятилетие работы в театре Ш. Пачалиа написал пьесу Исчезнувшее село, перевел ряд пьес на абхазский язык.

4 марта 1941 года, в день 20-летия установления Советской власти в Абхазии, абхазские актеры вынесли на суд зрителей постановку трагедии Шекспира Отелло. Постановка Отелло была настоящим экзаменом для абхазского театра, выявившим талантливые актерские и режиссерские силы абхазского театра. Режиссер Аз. Агрба, переводчик Я. Чочуа и художник В. Павлова создали спектакль, пронизанный большим гуманизмом.

Пожалуй, наиболее ярким из всех созданных Ш. Пачалиа образов можно считать роль Яго. Столь блистательного успеха спектакль, непрерывно идущий уже более чем чет- верть века, не достиг бы, если бы у актера Л. Касландзиа, выступившего в заглавной роли Отелло, не оказался столь достойный партнер, как Ш. Пачалиа.

Яго у Пачалиа - человек, пропитанный ядом зависти и честолюбия, не желающий быть поручиком мавра. Яго не скрывает причину своего возмущения начальником венецианских войск. При разговоре с Родриго о мавре он открыто восклицает: Да, да, он выдвигает только своих любимцев, а надо повышать по старшинству!.

Он из тех, кто пользуется добродушием своего хозяина, недаром с самодовольной улыбкой Яго произносит: Я Яго, а не мавр, и для себя, а не для их прекрасных глаз, стараюсь. Именно эти слова становятся для актера ключом для понимания логики поведения своего Яго.