Душевная борьба героя более глубже раскрывается актером в сцене допроса его друга детства Шукри. Безмолвно сидит Джемал-Касландзиа. Может быть он вспоминает свое-детство, вспоминает как спас его Шукри, когда он тонул, тот Шукри, которого сейчас посадил за решетку. Волнующие, тревожные мысли не дают покоя Джемалу. Он встает, ходит по комнате, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее резко останавливается: Когда я пришел его арестовать, он: встретил меня с улыбкой. Он принял вначале все за шутку!: Но скоро убедился, что это горькая действительность. До сих пор звучат в ушах его слова: Так вот чем ты платишь зато, что спас тебя? - Господи, как оправдаться перед своей совестью? - восклицает он и опять погружается в свою думу. Джемал-Касландзиа старается избавиться от тех невольно возникших мыслей о детстве. Как нужна ему сейчас хоть какая-нибудь зацепочка, которая могла бы опровергнуть предъявленное Шукри обвинение в убийстве.

И вот встреча с другом детства. Джемал-Касландзиа избегает пристального взгляда Шукри. Ему больно смотреть на; него. Он сдержанно реагирует на гневные слова друга. Но стоило ему услышать от него, что зиаретекие камни все же потоплены в море, как он весь загорается, на миг теряет дар речи, а потом, придя в себя, пытается узнать все подробности о случившемся, но безуспешно. Он приказывает увести арестованного.

После ухода Шукри мысли не дают ему покоя: Что он сказал? Зиаретекие камни брошены в море? - и, наконец, понимает, как жестоко его обманули Райт с Абдул-Садахом.

Большая внутренняя сила и страстная непримиримость к. злу и лжи открыто проявляются у Джемала-Касландзиа в последнем действии спектакля. Он решает устроить побег тому, кого недавно допрашивал как преступника. Вот он в камере. Быстро снимает наручники с Шукри и, обняв его, хрипловатым от волнения голосом произносит: Ты должен рассказать там, в Советской стране, обо всем что здесь видел. В этот момент он предельно краток и собран.