Мечется она по комнате во время схватки между Датой Солейман-ханом. Радостно пылают ее глаза, когда ворвались в зал ее люди. Но эта минутная радость омрачена появлением Отар-бека со смертельно раненым Эрекле. Не устремляется Зейнаб-Зухба к умирающему и не смотрит на него. И только когда прошептав: Прости меня мать! - Эрекле умирает, она подходит к нему и, наклонившись, всматривается в закрытые очи сына, в его лицо. Во взгляде Зейнаб-Зухба можно прочесть: Вот как ты вырос, оказывается, вот каким ты стал, сынок!. Медленно поднимается Зейнаб-Зухба. Голову держит высоко, лицо ее как бы окаменело. Ей казалось, что в эту минуту она слышит детский плач сынишки, когда его увозил верный Анания... Взмах кинжала, и Зейнаб-Зухба закалывает себя...

Созданием этого драматического образа актриса Минадь ра Зухба вписала еще одну славную страницу в историю абхазского театра.

В 1959 году абхазский театр ставит Медею Еврипида. Спектакль явился поистине триумфом творческих сил коллектива. Кстати, надо оказать, что раньше всех советских театров абхазский театр обратился к этой античной трагедии. Постановкой этого спектакля театр еще раз подчеркнул творческое единомыслие актеров и режиссеров абхазского коллектива. Персонажи неувядаемой трагедии в полной силе ожили на сцене.

...Слышен хор коринфских женщин, как бы предвещающий великое бедствие. Появляется Медея-Зухба, и с первых же слов ее монолога, на фоне пения коринфиянок, зритель вместе с ней одновременно переживает и ненавидит. Со слезами на глазах она просит Креона не изгонять ее вместе с детьми из его владений, дозволить ей остаться только лишь на один день. Получив согласие, тут же решает отомстить Язону за свою оскорбленную любовь и женскую честь. В ее окаменевшем лице, в движениях какая-то обреченность, а в широко раскрытых глазах можно уловить тот страшный замысел, который она задумала. Скорбная мелодия хора как бы вторит ее внутреннему душевному состоянию.