Внезапно появляется Солейман-хан, которому везде мерещится измена. Об этом он и говорит Зейнаб-Зухба и приказывает ей немедленно следовать за Отар-беком и следить за ним: он и ему перестал доверять. И даже Зейнаб-Зухба грозный хан напоминает, что нельзя верить и женщинам, но ей он верит, потому что, если погибну я, погибнешь и ты.

В сопровождении большой свиты приезжает Зейнаб-Зухба ко двору Отар-бека. Тон ее разговора остается прежним по отношению к нему. Она также презрительно смотрит на него и говорит ему, что она очень устала и остановится в его доме. Стоило только Зейнаб-Зухба взглянуть на Ананию (арт. Аз. Агрба), как, узнав его, отшатывается: она на миг перенеслась мысленно в ту ужасную ночь, когда рассталась с сыном. Неожиданный приход Эрекле (арт. Н. Джениа) полностью обезоруживает Зейнаб-Зухба. Ее истерзанное двадцатилетней разлукой материнское сердце забилось с удвоенной силой. Большие добрые глаза смотрят на сына нежно и ласково. Бледное лицо выдает ее внутреннее волнение.

Но вот Зейнаб-Зухба узнает, что убит Аль-Резак, главный евнух хана. Ее гневу нет предела. Она уничтожающим взглядом смотрит на Отар-бека и сама ведет допрос. А когда он пытается вставить слово, она обрывает его гневными словами: Кто смеет допрашивать преступника вместе с царицей? Здесь Зейнаб-Зухба опять властная и неумолимая. Она разгневана случившимся, боясь, что кто-нибудь помешает осуществлению задуманного плана.

И вот она решается на откровенный разговор с Отар-беком. Говорит с ним, как с близким другом, от которого зависит судьба отечества. Она радуется, увидев слезы на глазах раскаявшегося в своих заблуждениях бесстрашного воина, и открывает ему свой план свержения власти Солейман-хана.

Как долго ждала она слов Отар-бека: Веди, приказывай, царица моя!. Она ждала их, услышала и готова вести за собой свой народ. В этой сцене актриса М. Зухба как бы срывает с себя ту завесу вынужденного лицемерия и беспомощности, присущие ей в первоначальной сцене.