Постановка в крепостных театрах пьес, не принятых на сцену придворного театра, тревожила правительство. В 1797 году указом императора Павла I было запрещено ставить пьесы в частных театрах, прежде чем они будут сыграны в придворном театре или же разрешены цензурой.

В больших крепостных театрах, регулярно дававших представления, актеры обучались в специальных школах. Имелись и профессиональные крепостные музыканты, театральные живописцы и даже свои переводчики и либреттисты.

Искусство крепостных певцов и танцовщиков и постановочная эффектность оперно-балетных спектаклей «придворных» крепостных театров восхищали самых требовательных столичных зрителей. Князь Шаликов, вспоминая спектакль, который он видел в крепостном театре одного из богатейших помещиков, владельца пяти тысяч «душ», писал: «Главная певица восхитила сердца наши сладким, приятным, одушевленным голосом; Буффо истинно комическим талантом своим пленил пас Живописные терпсихорины группы, которых выразительные положения, обороты, взоры, картины изъясняют вам самым красноречивым образом историю действия их; солисты, подобные молнии быстротою ног своих, за которыми глаза ваши не успевают следовать, изображающие каждым движением рук, лица различные страсти души и сердца со всеми их оттенками, богатая одежда, прекрасные декорации, превосходный оркестр - все-все изумит, обворожит вас».

В балетном спектакле «Венера и Адонис», исполнявшемся в том же крепостном театре, зрителей поражала феерическая красочность танцев и сценических превращений. Так, в последнем действии Купидон превращал дикий лес в великолепный храм, внутри которого возвышался жертвенник с пылающим сердцем. Храм окружали грации, амуры и толпы народа, в финале спектакля исполнявшие «фантастическую кадриль». Актеры крепостной труппы, по словам Шаликова, «были бы украшением самой блестящей сцены великолепнейшей столицы!»