В XVIII веке «классическая» трагедия во Франции становится рупором политических и философских идей Просвещения, представлявшего новый и мощный взлет гуманистических идей, ставших в это время идеологическим оружием третьего сословия, готовившегося к решительному штурму «старого порядка». Просветительская трагедия выступает теперь в защиту «естественных прав» человека, нарушаемых деспотической властью, сословным неравенством, религиозной нетерпимостью и национальным фанатизмом.

Наиболее яркое выражение принципы просветительской «классической» трагедии получили в трагедиях Вольтера. Переключение драматического конфликта из области духовного мира героев вело к некоторому упрощению характеров, к отказу от глубокого психологического анализа, но зато усиливало политическое звучание пьесы. У Вольтера «классическая» трагедия становилась открыто тенденциозной драмой, доказывающей определенный политический или философский тезис. Отсюда пропагандистский пафос трагедии Вольтера, определявший ее драматургические и сценические особенности. «Внутренние» монологи трагедий Корнеля и Расина уступают место монологам-речам, окрашенным в тона ораторского выступления и обращенным не столько к определенным персонажам пьесы, сколько непосредственно в зрительный зал.

Наряду с этим в трагедиях Вольтера усиливается театрально-зрелищная сторона. Он отказывается от строгой формы трагедий Корнеля и Расина, добиваясь большей сценической эффектности л занимательности. С этим связано и усиление внешнего действия, л выход в поисках новых сюжетов за пределы традиционной античности, и частичное нарушение «классических» «единств».

Имя Вольтера было широко известно в России. По силе воздействия на русскую общественную мысль, на умонастроения передовых русских людей XVIII века едва ли какой-либо иной зарубежный писатель может быть поставлен рядом с Вольтером.