Сцена отделялась от зрительного зала перилами и занимала около 55 кв. саженей, то есть больше половины всей площади здания. Это соотношение определялось необходимостью давать спектакли, требующие большой сценической площадки. Большое внимание обращалось на костюмы и бутафорию, для изготовления которых использовались ценные материалы: горностаевый мех, дорогие сукна, шелка, атлас и кружева. Применялись звуковые и световые эффекты. Так, в комедии «Баязет и Тамерлан» («Темир-Аксаково действо»), по ремарке, должно было быть изображено «стреляние», «ракеты» огненные и «молния». Широко использовалась и сложная бутафория: в большом ходу были «человечьи головы», применявшиеся в некоторых спектаклях как в качестве масок, так и в качестве бутафорских отрубленных голов (так были сделаны маски для великана Голиафа, для бога Бахуса, голова Олоферна). Высокий для того времени уровень сценической техники позволял применять такие эффекты, как появление на сцене движущегося чудовища - Змея («Егорьева комедия»).

Спектакли оформлялись живописными декорациями, располагавшимися по кулисной системе, с применением перспективных задников.

Оценка исторического значения театра при дворе царя Алексея Михайловича не может быть однозначной. Ни его драматургия, ни актерское искусство не принадлежали к числу высших достижений мирового театра. Но следует помнить, что создание «комедийной хоромины», первого государственного и профессионального театра в России, явилось началом закономерного, исторически необходимого процесса - процесса интенсивного освоения общеевропейских театральных форм и опыта мировой театральной культуры. Но это, в особенности на первых порах, вело к подражательности, к ослаблению той самобытности и своеобразия, которые были свойственны русскому фольклорному театру.