В тылу и на фронте, на привале и в наступлении ни у кого не возникало сомнений в реальности существования этого литературного героя. Да и сам автор, прощаясь с ним, признавался:

«С первых дней годины горькой, В тяжкий час земли родной, Не шутя, Василий Теркин, Подружились мы с тобой.

Я забыть того не вправе, Чем твоей обязан славе, Чем и где помог ты мне, Повстречавшись на войне.

От Москвы, от Сталинграда Неизменно ты со мной - Боль моя, моя отрада, Отдых мой и подвиг мой!»

У Теркина, чье сердце так щедро было открыто людям, нашлось неисчислимое множество однополчан. И, вернувшись с войны, они по-преншому хотели видеть его рядом с собой в трудовой мирной жизни. Они настоятельно требовали от поэта новых встреч со своим верным фронтовым товарищем. Но встретиться с ним так и не пришлось: поэт не мог продолжать сложенную им песню «без начала, без конца», рожденную в грозовой атмосфере прожитых военных лет. «Песня новая нужна, - отвечал он однополчанам своего героя, - дайте срок, придет она».

И действительно, пришло время, пришел срок, и поэт сложил обещанную новую песню. Да еще какую! Называлась она «За далью - даль». Но новая, как бы ни была она дорога нашему сердцу, не заслонила все же старой. И по-прежнему былые фронтовики не забывали Теркина, вспоминали его добрым словом, никак но желая расставаться с ним, даже принимались то тут, то там продолжать недопаханное, как им казалось, поэтом. Все это заставляло задумываться наши театры о том, а не попытаться ли вывести Василия Теркина па сцену...